Мне осталось жить в детстве два дня. Через два дня мне будет восемнадцать. Я не испытываю никакого счастья по этому поводу. Мне говорят, что главное – оставаться ребенком в душе. Я знаю. Но вкупе с совершеннолетием это приносит массу проблем. Я знаю, что приносит. Я не готова. Когда родители начинают говорить со мной на взрослые темы, они обязательно окрашивают их в дикие цвета. Или это мне кажется? Иногда, особенно ночью, я просыпаюсь и вздрагиваю от ужаса. Мне кажется, что я маленькая девочка, колдовством заключенная во вполне взрослое тело. Я спрашиваю себя: чье это тело? В двенадцать лет я мечтала о хорошей заднице и груди третьего размера. Получила. Теперь ропщу. Дурочка. Или нет? Я хочу, чтобы мне было пятнадцать. Чтобы было лето. Чтобы я видела будущее в розовом, чуть приправленном известными мне трудностями, свете. Чтобы у меня была грудь, как у Натали Портман в «Леоне», и я бы могла не носить эти проклятые лифчики под свои любимые футболки. Чтобы я опять училась пить все, что крепче 40 градусов, и не пьянеть. Я, наверно, боюсь. У меня будут проблемы. Фишка в том, что у меня переходный возраст начался только сейчас. Я рано повзрослела и научилась работать. Но именно поэтому я до сих пор – ребенок. Нет денег. Нет любви. Я особенно не тоскую ни по тому ни по другому. Нет. Любовь есть. Но это не любовь скорее а… Лучше б её не было. Его не было – этого чувства. Ладно. У меня – меньше двух суток. Потом – предпоследний год тинейджерства. Но это катит в Европе. У нас в восемнадцать – женщина. Вся семья намекает мне, что мне пора устраивать личную жизнь. Я спорю. Я знаю – моя мама боится за меня. Она признавалась Марининой маме – я знаю. Она боится, что я повторю её судьбу. Моя мама была домашней девочкой. Едва обретя свободу, она вышла замуж. Скоропалительно. Она счастлива с отцом. Но она боится, что я сорвусь круче. И поэтому, наверно, так контролирует меня до сих пор. Глупая. Она ведь все усугубляет. Одомашивает меня. И иногда мне кажется, что я сорвусь. Действительно сорвусь. Ведь меня держит ни сколько любовь семьи, сколько вера. Еще –Марина. Лучшая подруга, крестница. Ещё у меня сохранился разум. Чуть –чуть. Каждый день у меня нервные срывы. Я очень многим должна. Но у меня опускаются руки, и ничего не хочется делать. Я сука, сука. Я держусь.